Любое общество должно иметь определенную систему ценностей и определенную цель. При отсутствии нравственных и ценностных координат и целей происходит то, что имеем сегодня в Армении. В 2018 году, при вступлении в должность, действующий премьер-министр объявил, что не имеет «измов», то есть не принимает идеологии. Эту мысль он, пожалуй, позаимствовал от бывшего учителя, а ныне политического оппонента Левона Тер-Петросяна, кто также утверждал, что «идеологии – фальшивые категории».
А для чего нужна политическая идеология? Прежде всего, для объединения масс ради заявленных политических целей, социальных идей и ценностей, которые подталкивают людей к действиям. Человеческое общество не может построить социум без общих представлений и побуждений. На примере Армении мы видим, что люди стали злопамятными и нетолерантными друг к другу, потому что их больше ничего не связывает друг с другом. Это следствие объявления идеологии как общей системы ценностей и общих целей «ложной категорией».
Раньше эту роль играла религия. После Французской революции 18 века политические теоретики были в поисках – чем же заменить религию? Когда одного из отцов революции - Вольтера, свои же гости заставили наконец ответить, есть ли Бог или нет, Вольтер закрыл окна и двери и прошептал, что Бога нет, но попросил сохранить это в тайне, поскольку если его лакей узнает об этом, может ночью зарезать и ограбить его, а жена станет жить аморальной жизнью.
Вольтер, конечно, выразил свое беспокойство несколько театрально, но в контексте заложена действительно глубокая мысль. Если больше не будет страха перед сверхъестественной силой, то что будет обуздывать, сдерживать человеческие инстинкты, а без этого невозможно построить общество. Людям нужно дать надежду, цель, стимул для совместных действий и страх в случае нарушения порядка. После Французской революции были сформулированы политические теории: либерализм, коммунизм, консерватизм и др. Развилась социальная наука, возникли другие теории националистического и социального объединения, которые переросли в идеологии построения обществ. Как видим, человеческие общества не могут избежать «измов».
В 90-е у нас была общая идея - это была цель освобождения Арцаха, которая нас объединяла и ради нее сдерживала наши инстинкты. Когда эту идею начали расшатывать, еще задолго до войны, оказалось, что у нас нет общей цели. Во враждебной для нас стране - Азербайджане, назревал другой процесс. Там проповедовалась идея «тюркского мира», открывавшая перед их народом большие перспективы. В Азербайджане это превратилось в государственную политику и идеологию. Ради высшей цели они готовились к войне. Мы узрели результат нашей безыдейности и их идеологизированности во время войны.
Известный американо-еврейский теоретик Ханна Арендт считала, что идеологии создаются, совершенствуются и защищаются, прежде всего, как политическое оружие, а не как теоретическая концепция. В последней Арцахской войне мы были «обезоружены», в отличие от врага.